Мы давно не в седле, наши кони стреножены, Все немного разбиты, слегка уничтожены, Очутились в плену у просторов болот, Кто целует детей, кто - балует живот, Кто - смирился, посажен, стал зачем-то скотиной, Ничего не осталось, всё затянуто тиной.
Когда-нибудь ворвусь к врачу И расскажу ему подробно, Что быть мужчиной не хочу, А женщиной быть неудобно - Неповоротлив стал как куль. Назначит он мне горсть пилюль, Массаж, диету, склянку яда - И больше приходить не надо.
Российской оппозиции неведомы преграды, Ей не нужна победа, не ждёт она награды, Она всегда побита, имеет бледный вид, Её как будто нету, а та, что есть - сидит. Она всегда лишь против и не бывает "за", И смотрят только прямо всегда, хоть ссы в глаза, Она совсем никчёмна, её обходит лесть, Довольны россияне и тем, она что есть.
Мы - жертвы девяностых и остальных лихих, Гордимся тем, что просто всех ненавидим их, Она всегда пригодна - пригодна для битья, Плюём в неё свободно - и не грозит статья. Весь в этом воплотился сакральный русский путь, Готовы мы сплотится - травить кого-нибудь, Пока свист первой пули не дарит первый труп - Травить не перестанут, народ не так уж глуп.
И в ясный лёгкий день, и в дни безвременья, тоски, душевного ненастья Мы часто отличить не можем счастья и удачи от несчастья, Таков уж наш удел, без того людей не слишком совершенных, И не пугают выкрики меня давно обиженных и прочих оглашенных, Я не писатель текстов, мне плевать и на наезды, и хотелки, и запросы, Не нравится - так ступайте лесом дальше или дуйте в буй, великороссы. Язык богат и его жрецов у нас в наличии - бесчисленная тьма, Кто всех их прочитает - тот наверное совсем сойдёт с ума, А может и напротив - станет мудр, велеречив как Осмомысл. Всех прочитал и почитает, может в этом даже есть какой-то смысл.
Why you want to take me to this party and breathe I'm dying to leave Every time we grind you know we sever lines Where have all those flowers gone Long time passing Why you keep it testing, keep on tasking You keep on asking
Toy-like people make me boy-like Toy-like people make me boy-like They're invisible, when the trip it flips They get physical, way below my lips And everything you got hoi-poloi like Now you're lost and you're lethal And now's about atomic you gotta leave all
Мы вышли утром из лагеря, что у ворот Лояна, И незаметно в сумерках взошли на Хэянский мост. Расшитое золотом знамя закат осветил багряный, Ржанье коней военных ветер кругом разнес. На ровном песке повсюду раскинулись наши палатки, Выстроились отряды и перекличка слышна. Ночной покой охраняют воинские порядки, И с середины неба за ними следит луна. Несколько флейт вздохнули печальными голосами, И храбрецы вздохнули, глядя в ночную синь. Если спросить у воинов — кто командует вами? Наверно они ответят — командует Хо Кюй-бинь.
Мы наконец смогли понять, О том не может быть двух мнений, Что надо всё здесь поменять, Но - избегая изменений. Задача хоть не так легка, Но - мы справляемся пока, И власть, людей не больше ста, Меняет все свои места. То левый их, то правый борт - Гребут, по силам этот спорт.
