Иду по эстакаде, весь такой Man in black, со скрипом, прямо в небо; хорошая, высокая, поезда ползут по параллелям. Везли меня тут в декабре домой, горящего и в кашле. Облетает по левой полосе нечто в желтом, а потом стремительно бежит обратно прямо ко мне. Стоит, смотрит. Кореянка, лет двадцать, нет, думаю, не моя - я своих и через двадцать лет, и на Страшном суде узнаю. Не лечил. Это они меня никогда не помнят в штатском и без маски, ну и ладушки, ну и хорошо - не было меня, всё сами.
"Миитрро, пожалуйста. Миитро. Там, где?" Пятый элемент. Машу живой рукой: "Там, да. Прямо. There. Forward. Go ahead!" - раскашлялся, да мой англо-русский и всё уже.
Смотрит, проговаривает мои слова. Поняла. "Да!" Ступай с Богом, милая, там всё, за небом; плохо мне совсем, проводил бы и показал. Опять развернулась: "Спасиба! У вас глаза добрый, у вас лицо хороший", - унеслась. Да что ж такое-то, что же вы со мной все делаете-то сегодня. Или не вы.
