Радуя незванного отца:
Хоть и помним мы его начало,
Но казалось - нет ему конца.
С ним всегда мы были в полной силе,
На войну спешили как на пир,
Не могли мы думать, что в могиле,
Будет тот, кто строит дивный мир.
Все расчеты правильны и точны,
Вместо сказок - радостная быль,
Замыслы врагов глупы, непрочны,
Их стирали в лагерную пыль.
Хоть и заменил стране он бога,
Скромен был как узник, как монах,
Говорят, что пил порою много,
Но ходил в потрёпанных штанах.
Знал он толк во всем, к чему стремился,
Повышал удои яровых,
Овдовел и больше не женился,
Ведь дышал и жил он для других.
Расползлась страна пятном кровавым,
Братские народы поглотив,
Дал он прикурить когда-то правым,
Слишком левых тоже укротив,
А когда его остыли мощи,
Шли к нему по собственным телам,
Сквозь его сады, поля и рощи,
Плача по несделанным делам.
Навсегда тогда лишились рая,
Нет ученья, много разных схизм,
Так судьба, на нас за что-то злая,
Не дала достроить коммунизм.
Так мы навсегда осиротели,
Погубил Блок-Чейн, белок в моче,
Лучше б мы не пили и не ели!
Трещиною в каждом кирпиче
Стала эта страшная потеря,
Рухнула у крепости стена.
С той поры не можем жить мы веря,
Не прочесть его нам письмена.
Рой планет спешит на встречу с бездной,
Пеплом засыпается страна.
Мир наш стал игрушкой бесполезной,
Ведь со Злом проиграна война.
Софт завис, теперь он лишь варезный,
Крен случился у Вселенной всей,
Не спасает нас рукой железной
Наш кумир - Навальный Алексей.
А казалось - счастье наше близко,
А казалось - нет для нас преград!
До чего же пал он нынче низко,
Из друзей его загранотряд!
Навсегда просрали полимеры,
Ждут лишь високосные года,
Все напрасны принятые меры,
Стало «нет» раскатистое «да».
То ли Апокалипсис стучится,
То ли межпланетный холокост,
Что-то инфернальное творится,
Как когда-то в сериале «Lost».