– Цель – показать, как Путин сломал экономическую систему в России и что это значит для России и для других стран в мире.
– Что, на ваш взгляд, самое интересное из того, что вы обнаружили, работая над книгой?
– Самое интересное – это то, что российские деньги в основном находятся за рубежом, по крайней мере, сотни миллиардов долларов частные выведены за рубеж. Они за рубежом непродуктивно хранятся в недвижимости, которая не используется.
– Иными словами, по вашим подсчетам, 800 миллиардов капиталов, принадлежащих российским гражданам и компаниям, находятся за границей, причем припаркованы в недвижимости. То есть система, созданная Путиным, поощряет, образно говоря, отток значительной части российской экономики за рубеж?
– Это значит, что инвестиции в российскую экономику составляют 20 процентов, а не 30 процентов ВВП, как это должно быть. Это значит, что экономический рост России – 1 процент, а не 7 процентов, как это было в начале 2000-х годов.
– Владимир Путин – главный герой вашей книги. В вашем описании именно по его начертаниям экономика страны была совершенно сознательно превращена в механизм сказочного обогащения очень ограниченного круга лиц.
– Да, я считаю, он действительно очень успешно консолидировал свою политическую власть, он развивал коррупцию, как он хотел делать. Это очень эффективная коррупция, которая работает в пользу его и в пользу его друзей.
– Но вместе с тем вы считаете, что приблизительно до 2004 года он проводил экономические реформы, действовал исходя из лучших интересов страны? Что-то изменилось в тот момент?
– Он это делал лишь для того, чтобы консолидировать свою власть. Он тогда выглядел достаточно нормальным. Потом он сосредоточил власть в своих руках и начал делать то, что он в самом деле хотел. Я думаю, что способные авторитарные руководители, если можно так сказать, лучше всего для страны в начале, когда они не занимаются своей программой, но пытаются исполнить то, что народ на самом деле хочет.
– Можно ли сказать, что экспроприация ЮКОСа знаменовала переход к прямому грабежу государственной и частной собственности Владимиром Путиным и его окружением, хотя тогда далеко не все это осознавали?
– Да, я думаю, это был грабеж с самого начала. Очень интересно то, что Путин много раз повторял: нет, я не хочу национализации ЮКОСа. Иностранные инвесторы ему верили больше года, стоимость акций ЮКОСа не падала в течение года. Конечно, это была огромная ошибка. Как я пишу об этом в своей книге, шведский и финский генеральные консулы в Питере в начале 90-х видели, как Путин занимался организованной преступностью. Но что было заметно там, что Путин не брал обычных взяток, он сосредоточился на главном бизнесе – это две гостиницы "Европейская" и "Астория", телекомпания, некоторые проекты в сфере недвижимости, вероятно, тоже торговля нефтью. Он не занимался мелким бизнесом, он занимался большими делами. Из-за этого многие думали, что он не коррумпирован, потому что он не требовал, как другие, взятку за каждое общение. Это просто рациональная коррупция с его точки зрения.
– Но сейчас есть свидетельства того, что окружение Путина, заместителя мэра Петербурга, далеко не чуралось взяток.
– Мы знаем, что часто помощник получает деньги для начальника.
– Вы в книге приводите эпизод, когда Ходорковский по просьбе Кремля поднимает вопрос о коррупции и об удивительной покупке "Роснефтью" "Северной нефти", принадлежащей Вавилову, который за два года до этого купил ее практически в сто раз дешевле. И потом вам Ходорковский говорит, что он слишком поздно осознал, что Путин мог быть причастен к этой сделке. Это интересная история.
– Ходорковский сказал, что просили его от Кремля, чтобы он обсудил коррупцию. Ходорковский привел конкретный пример, как бывший заместитель министра финансов Андрей Вавилов купил компанию "Северная нефть" за 7 миллионов долларов, потом продал компанию за 600 миллионов долларов "Роснефти". Ходорковский мне сказал, что он считал, что там был откат, или он знал, что там был откат 200 миллионов долларов. Он думал, что этот откат – это была игра Сечина, который тогда контролировал "Роснефть", но неформально. Когда он рассказал, что там был откат, но не сказал – кому, Путин очень рассердился, сказал, что Ходорковский – это не тот человек, который может обсуждать коррупцию в России. Тогда Ходорковский слишком поздно понял, что, вероятно, откат тоже был для Путина.